Очень может быть, подумалось Олвину, но вот -- какую часть. Казалось странным, что сейчас, когда он покидал Диаспар -- а в сущности, и самое Землю -- со скоростью, выходящей далеко за пределы самого смелого воображения, его разум обращался ни к чему-нибудь, а к самой тайне его собственного происхождения. Но, возможно, это было и не столь уж удивительно.
0コメント